Изгнать людскую партию,
Гулящую по нашей земле.
Забыть о человечности.
Забыть о чёртовой игре.

Кукловоды бумажными руками
Издают смех, смотря нам в лицо.
Мы не обращаем внимание –
Наши мысли совсем о другом.

Оглянувшись по нынешним сторонам,
Всё вокруг не белым – бело.
Решить вопрос по твоим пустякам –
Для других очень легко.

Сколько уже живём,
Мой читатель?
Всё равно по знакомой
Дорожке идём.
Где плохо и хорошо
До сих пор не разберём?..

В самом деле, надо сдвинуться
с места.
Хотя человек выйдет сухим.
Мы сами создаём своё тесто;
Только вот считать – ли
Процесс этот правильным?

Я не знаю ответа на вопрос.
Забавно: а ведь можно решить
Таким путём любой допрос.
Короче день, длиннее ночь –
Однако человечность
Только сумеет нам помочь.

Мне трудно жизнь даётся.
Перемены – сложный процесс.
Недавно старый знакомый написал письмо.
А я не могу открыть занавес.

— «Что произошло? Как живёшь?»
[Ничего не сохранилось в душе]
— «Столько лет мы не виделись?!
Какие новости у тебя. Расскажи?»
********************************************
Парень с седыми волосами
Открыл очередную дверь.
Каждый день своими слезами
Он видит новый день.
Сердце требует романтической любви.
Голова останавливает в начале же пути.
После, старается не перелистывать книги,
Которые четыре года создавали.

Друзья, слава богу, отличные.
Он дорожит ими всей душой.
Никогда не были беседы с ними сложные.
Отвлекает редко, когда наедине с судьбой.

Мама, Бабушка, Родные живы.
На воздухе проводят время
Больше, чем он.
Дай им всем огромные силы.

…Как-то с малых лет
Некий мальчик по имени Адилет
Не расставался с бумагой и пером.
Родители замечали их часто втроём.
Никто не читал – что произошло
С этой троицей потом?

Не даёт ему покоя загадочный человек.
Хочется узнать – что пережил подлец?
Пёс с ним! Оставил его в сторону.
Ему нужно сбрить сейчас свою бороду.
Оставить письмо, пожалуй, последнее.
Словечки оставить искреннее.
Посмотреть в окно, как уходит день.
Закрыть глаза и оставшуюся дверь.
********************************************
Мне трудно жизнь давалась.
Перемены – сложный процесс.
За мой период ничто не собралось.
Я не смогу открыть тебе занавес.

В твоём кругу я не первый.
Признаюсь, не знаю тебя до сих пор.
Быть может где-то я последний,
Но ты — мой единственный отпор.

Твоё сердце и забота
Похожи на родственную дань.
Я не догадывался, что очень скоро
Попрошу цветов для последних моих тайн.

Ты мечта любого мужчины.
Мне досталась другая роль.
Хочу, чтобы все твои капризы
Исполнялись, обойдя душевную боль.

Кто же она – это Миса?
Ответов нет ни у кого.
Возможно, она сияющая мика,
Отдающая всем людям сердце своё…

Не умел любить себя никогда.
Она говорила: «Какой же ты – доверчивый!
Не читая “Идиота”, у порога стоит
Твой эпизод самый плачевный».

Моя грязь вываливается медленно с меня.
Она течёт, словно заразная кровь.
Материнское воспитание играет здесь свою роль:
«Не смей ломать путь другого добра!»

Единственное, что умею на сегодня –
Делиться и записывать образы.
В скором временем где-то крикнут им горько!
Я искренне улыбнусь и похлопаю, стоя.

Случалось грешил, не скрою, бывало.
Когда-то лгал – это минус в мою сторону.
Но настоящая любовь никогда не угасала.
Я даже не видел другую полосу.

Не отступлю от своих правил:
Равен каждый – что бы не твердили.
Сестра говорила: «Поскорей бы себя исправил».
Я ей отвечу: «Извини, но меня этому не приучили».

Мерзость в себе надо убивать.
Любыми способами – а главное не дышала.
Она всё время будет со смехом вставать.
Не позволяй, чтобы через тебя постоянно перешагивала.

Я переполнен любовью,
Светским романтизмом до вершин.
Гляжу на себя с приятной болью –
«Молодого парня 22-х лет знает Француз!»

На обоих мужчин чёрный классический фрак,
Одеты, как подобает.
Один по — старше, другой “юнец”.
Разговаривают о жизни. [на дворе 19 век]
Мгновенье спустя заиграла музыка.
— «Поговорим позже, а пока идём на бал,
и не думай – у всех случается собственный провал».

«Она посвятила мне стих!»-
С радостью выкрикнул Лонэр.
Этот презент из самых святых.
Он не сравним любому гонорару.

Оливковое деревце под гнётом двух сил
Не выдержало натиск и пало на землю.
Лонэр несколько раз по столу бил.
Перед ним чистый лист. Он вколол что-то в вену.

Слова тяжело вырисовывались.
А за окном то деревце одиноко лежит.
Вокруг Лонэра поэты собрались.
Прошли сутки оливковое деревце молчит.

…Что-то родилось на столе у бедняги.
Оливкового дерева нет давным-давно.
Время прошло, дорогой мой Лонэр!
Прости, для неё ты уже ничто.

Бумерангом возвращается судьба.
Сколько раз говорили: «Будь мужчиной!»
Он всё же знает – есть та самая она,
Которая станет единственной причиной.

Забавный итальянец, однако,
Говорит: «Любовь живёт! Любовь среди нас!»
Он чувствует внутренне очень сладко
И пишет, как будто она рядом, именно сейчас!

Хотелось – бы открыть ему тайну,
Чтоб не занимался всякой ерундой.
Писал – бы по чаще только правду,
А не то, что называют “кальчобольной”.

Не спорю. Дамы его слабость.
Тянет к ним, ой беда!..
Но он имеет редкую давность.
Лучшая дорога ему в институт папства.

Он видит любящую пару:
Сидят в обнимку, ждут ямщика.
Хочется верить – влюблённые помчатся в сказку,
А кучер не допустит исход Титаника.

Утопия накрыла итальянца.
Нужно отвлечься. Забыть обо всём.
Может связь шекспировского веронца –
Новая книга, чтобы написать о нём.

Мне приказали его найти.
Побеседовать, поговорить о любви.
В газету печатать вроде собирались.
К разочарованию, четыре строчки только остались.

«Я люблю тебя, моя тайна.
Я не смогу раздобыть твой ответ.
Прости, если сумеешь, моя родная.
Твой верный и любящий Адилет. »

Трудно себя удержать в любви.
Кроме неё нужно что-то больше.
Любовь-это не только у обоих одинаковый ритм внутри.
Здесь секунды важны-чем быстрей, тем лучше.

Нахлынуло знакомой меланхолией.
А мне говорили:«Молчи.Держи всё в себе».
Вон, ту одиночку со знакомой мелодией
Бросили в глухой тьме.
Позвольте сказать, в таком случае:
Если не знали это был я.
Возможно, с врагом особо не мучался,
Но безумно желал всем добра...

Тревожит слово изнутри.
Сказать тебе мне есть что, мой друг.
Я пью, захлёбываясь в глуши.
Наступит утро, замкнётся снова круг.

Часы пройдут, солнце нагреет.
За окном вижу — Судьба.
На столе клочок бумаги в меня поверит.
Перед тем как начать глотну стакан вина.

Кровь приступит к своему вождению.
Возьмусь за перо, начну писать о любви.
Совсем недавно я видел прелестницу и парня:
Они интересны друг другу – c’est la vie.

Юные и молодые идут сами по себе.
Я наблюдаю и улыбаюсь, словно
Купидон с блокнотом и пером в руке.

Я напишу, как ими восхищаюсь.
Я напишу, как в них сильно верю.
Я завершу словом, которое тревожит внутри:
Мысли давненько рвутся из моей души.

Я питаюсь стихами поэтов.
Меня тоже, наверное, убьют.
Сколько их дожило до старости.
Пожалуй, и обо мне такое напишут.