Она встретила его впервые, когда нарезала лук и ее красные, наполненные слезами глаза, пересеклись с ним. В тот момент она увидела перед собой высокого, красивого, веселого и живого парня, на теле которого были, непонятного для нее значения татуировки и ямочка на подбородке. Смотря на него, она невольно представила, как она, милая и спокойная, одевает шлем, садится с ним на заднее сиденье мотоцикла и уезжает с ним куда-то далеко, где ее ждет настоящая бешеная свобода! А здесь она встретила его, совершенно в другом городе и причина, по которой они оказались на том самом месте, на удивленье, была у них одинаковой. Они оба приехали из разных городов, и кто знает, может быть, не зря?

Он улыбнулся и первое, что спросил: «Вы что решили поплакать?» Она была итак такой плаксой, что перед отъездом в другой город говорила себе: «Все, пора разучиться плакать и начать взрослую жизнь!» Но тут, как назло, неловкий момент, но такой волнительный, будто заплакала от вошедшего только что счастья…
Их воспитание не позволяло им начать разговор друг с другом сразу на «ты». И они общались на «вы» будто хотели лучше узнать друг друга, прежде, чем подружиться ближе. Их доверительные отношения и разговоры стали более раскрепощенные только после того, как они поменяли барьер местоимения «вы» на «ты»…
На протяжении всего знакомства, самое сильное впечатление так и продолжало оставаться перед ее образом: жизнерадостного, светлого человека, но до боли повидавшего жизнь во всех ее проявлениях, и именно поэтому ей сложно было видеть его грустным, молчаливым, поникшим в собственные переживания. Ее душа так и рвалась поговорить с ним, выслушать, понять. Ведь она чувствовала что-то родное, теплое, душевное. Ей важно было его присутствие, которое рисовало улыбки на ее лице, его теплый взгляд, согревающий душу, и слова, в которых звучала доброта и простота…
Для него она была поначалу милой девушкой со стройной фигурой, за которой он наблюдал ежедневно и даже не позволял мыть за ним посуду или наливать ему чаю словно она прольет, расплещет, перепутает, обожжётся, порежется, упадет, перепутает, сломается. Он ее оберегал, уважал и проявлял это в простых мелочах. Но делал вид, что не замечает, насколько ей это приятно.
Еще она была казашкой, а он русским парнем… Повлияла ли нация на то, что позволила им так сильно сблизиться? Ни капли… Она светилась улыбкой стиля «мы разной нации, но мы с тобой одной крови», потому что по его действиям, словам, поступкам в нем будто бы и бурлила мусульманская кровь, хотя его религия — христианство. Ранним утром она посетила с ним церковь, не потому что ей было любопытно оказаться там и посмотреть, как люди молятся. Ей хотелось уважать его всего и приблизить его к Богу… И она даже зажгла свечку, загадав о самом сокровенном…
У них была своя романтика: вечерние прогулки, бесконечные душевные разговоры, совместные обеды и ужины, которые то и дело сближали их все больше и больше. Она помнит тот миг, когда не могла до него дозвониться, но шла домой по одной и той же аллее, по которой он провожал ее до дома, поникнув в грустные мысли, что сегодня его уже не увидит, она внезапно встретила знакомый силуэт. Он ждал ее. Ждал! И это было непередаваемым ощущением для нее, что она не переставала светиться от счастья. Но между ними не было отношений и вопрос, который так и остается без ответа: полюбили ли они друг друга? Об этом неизвестно никому…
Он бунтарь, борец за правду и справедливость, этим он все больше притягивал ее к себе. В любой момент он был готов разорвать любого, кто скажет в ее адрес лишнее слово или ненароком сделает лишний жест. Он дорожил каждым ее волосом на голове и заставил ответить каждому за пророненную ее слезу. Он берег, ценил ее и был за нее в ответе. А она доверяла ему и чувствовала спокойствие, потому что он умел ее утешить, поддержать, вдохновить, подтолкнуть к лучшему.
Но настало время расставания… Когда ей нужно уезжать к себе домой, а его ждет поезд… Они оба знали, что эта встреча останется в их сердцах и такая особенная дружба продлится на всю жизнь. Их дороги расходятся в разные направления на долгий срок и, возможно, при следующей их встрече у каждого из них будет своя жизнь, свои отношения…
Он прижал ее в свои крепкие объятия, поцеловал ее на прощание в лоб… Она села автобус, но готова была сорваться, выбежать из него и сказать ему: «Обними меня еще раз…»